Заповедник беларуского hardware
Когда продвинутый приятель внезапно задал мне такой вот вопрос:
У нас по инновациям огромный потенциал в software. А как обстоит дело с hardware? Есть ли в стране задатки для инновационных производств ?
…тогда я внезапно понял, что надо черкнуть пару строк в свою публицистическую “колонку” на Medium.
Intro
Для оценки уровня развития инновационных технологий в мире чаще всего используются данные The Global Innovation Index. Ежегодный отчет организации учитывает влияние более 80 различных коэффициентов, начиная от уровня подготовки кадров и заканчивая уровнем поддержки инноваций со стороны государственных структур. Кроме того, в отчете GII можно найти интересную информацию о последних трендах в различных областях науки и техники, уровнях финансирования, лидерах рынка и т.д. и т.п.
В соответствии с отчетом GII за 2020 год наибольшее финансирование в разработку новых технологий приходится на сферу аппаратных средств (hardware) и электронного оборудования. На втором месте — фармацевтика и биотехнологии, третье-автомобили и только “почетное” четвертое место — занимает программное обеспечение (software) и различные сервисы.
Хотя если мысленно проанализировать количество упоминаний в СМИ и соцсетях, то скорее всего программирование и связанные с ним стартапы выйдут на первое место по популярности. Каждый день появляется какое-то новое приложение или сервис. Так что не прав был Гена Малахов, когда говорил свое легендарное “…если кажется — то так оно и есть!”. Статистика опровергает.
В Беларуси ситуация похожа на общемировую. Если не погружаться в тему, то кажется, что у нас есть только программисты/ПВТ с резидентами и налоговыми льготами. И больше ничего…
Инновации — это не усовершенствование, а существенное изменение функций производимого…(Й. Шумпетер)
Считается, что в Беларуси есть хорошие предпосылки (задатки) для развития приборостроения, поскольку еще со времен СССР здесь сохранился хороший кадровый потенциал.
Прим. мое — особенно этот потенциал виден когда стоишь в очередях за всякой мелкой радиорассыпухой. Не знаю как обстоит дело в Москве, но в Минске два имеющихся магазина радиодеталей (БелЧип&ЧипДип) практически всегда с очередями. Очень разномастный контингент (как возраст так и пол) традиционно, в любую погоду, стоит в очереди, чтобы купить себе подходящие “SMD-резисторы в корпусе 0805”. Беларуский народ — радиоэлектронный народ.
Во времена былой славы нам было чем гордится. Предприятия…кадры…наука. В качестве примера приведу все тот же “Интеграл” (и завод “Электрон”, от которого сейчас осталось только название троллейбусной остановки). В 90-х аутентичный интеграловский ноутбук ПК-300 выглядел вполне современно…
А еще можно вспомнить: Минский механический завод имени С. И. Вавилова (ныне БелОМО) с их превосходной оптикой (Zeiss-based); витебский завод “Монолит” с дочерними предприятиями (например, завод “Лантан” в г.п. Ореховск, выпускавшего керамические конденсаторы); проволочно-гвоздильный завод “Красный Октябрь” в д. Барань (ныне ОАО “Техника связи”), десятилетиями специализировавшийся на выпуске всевозможных модификаций гражданских и специальных УКВ-радиостанций; Гомельский завод измерительных приборов, чьи иономеры и рН-метры занимали львиную долю этого вида приборов не только в беларуских НИИ, но во многих НИИ стран СНГ.
Но со времени “минут славы” прошел достаточно длительный срок и произошло множество событий, которые вынудили профессионалов уйти из профессии, переквалифицироваться, сменить халат научного сотрудника на баранку дальнобойщика. На мой взгляд сегодня вполне уместно сказать, что научно-техническое наследие СССР практически себя исчерпало, как с точки зрения “человеческого потенциала”, так и с точки зрения “потенциала имеющегося оборудования”. Для того, чтобы держать руку на пульсе hardware — необходимы релевантные научные исследования, причем не только прикладные, но и фундаментальные. Потому что серьезный прорыв в развитии приборостроения может дать только фундаментальная наука. Но позволить себе финансировать фундаментальные исследования могут либо государство, либо крупные игроки рынка. У государства денег на такие вещи нет (“не до жиру…”), а крупные игроки…О них немного позже.
СМИ и социальные сети последние лет 10 активно навязывают беларусам видение того, что у нас здесь буквально “software engineer heaven”, в русском переводе “рай для программиста”. Не удивительно, что это навязанное мнение отложилось в сознании людей и “рай для программистов” можно часто услышать от совершенно разных людей, начиная школьниками и заканчивая почтенными пенсионерами.
Опять же, над нами довлеет советское наследие в виде системы образования нацеленной на кадры, способные работать в области приборостроения (потому что в СССР особого пиетета перед программистами не было). Так как приборостроения под руками не оказалось, “свято место” было успешно занято молодой и перспективной областью software.
Но даже с software не все так просто, я не зря привел цитату про инновации в начале статьи. Большую часть беларуского software-рынка сложно назвать инновационной, т.к. фактически разработчики не создают какой-то новый продукт и не изменяют существенно функции продукта существующего. Они просто выполняют заказ клиента. В этом плане беларуские программисты ничем не отличаются от программистов из России, Индии, Китая или Пакистана.
В соответствии с маркетинговым исследованием Alexey Grakov (VironIT.com / Antalika.com, Belarus IT Companies Research, Minsk 04/2016) почти половина беларуских IT компаний — это выполнение под заказ каких-то заданий от зарубежных заказчиков. Чисто продуктовых (=”имеющие свою аутентичную разработку”) компаний — 25%.
Притом, как следует из другого исследования IT-рынка Восточной Европы (Global software marketplace insights: Eastern Europe, www.sourceseek.com) основной акцент в беларусском IT сделан на финтех, здравоохранение и образование.
Еще одна интересная “национальная” черта беларуского рынка software — низкий уровень партнерства с зарубежными “законодателями мод” (по данным исследования Alexey Grakov):
Это важные моменты, на которых я специально делаю акцент, перед тем, как перейти к рассмотрению беларуского hardware-рынка.
Производство электроники и различной наукоемкой продукции в отличие от программирования невозможно как без развития фундаментальной науки, так и без наличия лабораторий/цехов и т.п. Поэтому, кстати, многие сходятся в том, что пандемия коронавируса сильно ударила не только по ритейлу, но и по hardware-рынку. “Железные” проекты по определению более тяжело управляемые, более продолжительные и зависимы от внешних факторов. Порог входа на рынок приборостроения довольно высок: в отличие от IT, приборостроительным стартапам необходимо как минимум потратиться на материалы и оборудование, чтобы создать прототипы новых приборов. Это все расходы, несравнимые с затратами на содержание “программистов на удаленке”.
Производство электроники — принципиально малорентабельная область. Она не может существовать без огромных рынков сбыта (чем ранее для hardware Беларуси был СССР). В условиях низкого уровня инновационности кое-как могут существовать только военные и государственные заказы. Притом не в виде массового или серийного производства, а чаще всего в виде т.н. custom, единичных образцов техники сделанных под требования конкретного заказчика (по аналогии с персонализацией салона электромобиля, которую предлагает покупателям Tesla). За “кастомные” модели можно требовать двойную, тройную и даже N-ную цену и все равно покупатель, по ряду причин, найдется. Мне почему-то сразу вспоминается ОАО “Рогачевский завод “Диапроектор” (ныне филиал Беларуского оптико-механического объединения (БелОМО), с производимым ими 7-и кратным биноклем за 450 BYN. За эту же сумму при желании можно найти Zeiss…
Или, например, защищенный карманный компьютер (КПК/PDA) от ОАО “НИИЭВМ” c Intel Atom на борту за пару тысяч долларов (прим. мое — и кричит мне чиновничек “а там же еще и два канала RS-422 есть!инновация!”).
Беларуский рынок hardware — это “рынок крайностей”. С одной стороны у нас предприятия с невысоким уровнем инновационности, ориентированные на военные заказы и ремонт техники времен СССР. А с другой стороны — уникальные частные предприятия, производящие продукты, инновационность которых оценена в мировом масштабе.
Про военпром, производящий кастомное вооружение я упомянул, скажу пару слов и про беларуский hardware hi-end. Для описания модели существования таких компаний придуман специальный термин “скрытый чемпион” (англ. “hidden champion”). В большинстве случаев это сравнительно небольшая, но очень успешная, компания, которая играет ключевую роль в мировой экономике и, несмотря на это, неизвестна широкой публике. Термин был введён немецким бизнесменом Г. Симоном, который постулировал, что скрытый чемпион должен отвечать следующим трём условиям:
- одно из первых трёх мест в мире по доле рынка или первое место на своём материке;
- выручка менее 4 миллиардов американских долларов;
- неизвестность за пределом узкого круга специалистов.
В случае некоторых компаний (я упомяну их далее) если сомнения и могут возникнуть, то только по поводу второго пунка. Т.е. современный (!) беларуский приборостроитель характеризуется тремя основными показателями:
- Инновационность (~активное проведение НИОКР, т.е. научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ)
- Делать высокотехнологичный продукт. С этим немного проще: есть специальный перечень высокотехнологичных продуктов — достаточно свериться с ним.
- Быть успешной: поставлять свой продукт на экспорт и быть конкурентоспособной на международном рынке.
Компании, которые подпадают под эти условия, можно с уверенностью отнести к hi-tech hardware. И таких мы насчитали порядка 100−120. Большинство из них — частные, но есть и государственные. Половина — малые и средние предприятия, 50−200 человек. Большую часть своих продуктов они поставляют на экспорт: около 80%. И основная масса продуктов, которые делают эти компании, — высокотехнологичные.
Все беларуские hardware предприятия можно разбить на следующие направления:
1. Приборы измерения и обработки информации. («Полимастер», «Регула», «Технотон»)
2. Оптические лазерные приборы («СоларЛС», Essent Optics, LOTIS TII, Yukon).
3. Высокотехнологичные средства производства (Rozum Robotics, «Изовак»).
4. Контрактная разработка (Promwad, NTLab).
5. Контрактные производители (Jofre, SMD park, «Белатра»).
6. ВПК (военно-промышленный комплекс): «Аэромаш», «Пеленг», «КБ Дисплей».
Более четкую классификацию предложил основатель компании PromWAD Роман Пахолков, создавший отраслевую “карту беларуского hardware ландшафта”. Ниже вариант карты на 2017 год
И, спасибо еще раз Роману за актуализацию и отслеживание изменение экосистемы беларуского hardware, имеется карта и за 2019 год:
На карте беларуские hardware-компании сгруппированы по виду их деятельности: ВПК (около 30 компаний), приборостроение, дизайн и проектирование электронных устройств и пр. Карта показывает, что в отрасли электроники присутствуют разные типы игроков — разработчики, производители, дистрибьюторы — которые могут обеспечить полный цикл разработки с нуля до появления продукта на полках магазина. Причем hardware компаний в Беларуси намного больше, чем в странах-соседях (в частности, в Литве и Латвии). Сам Роман Пахолков считает, что нужно активнее налаживать контакт между hard & soft: «…если хардверные и софтверные компании объединят усилия, то мы сможем прирасти достаточно быстро на тех ресурсах, что есть в стране. И самое главное — это то, что востребована не просто электроника как какая-то отдельная область, а как комплексное решение, где есть сами устройства, инфраструктура, хранилище информации, обработка данных…».
Cо слов директора АИП, Виталия Хомича, в 2017 году около 120 беларуский hardware компаний обеспечили рабочими местами 15 000 человек и получили прибыль порядка 1,2 млрд. долларов. Т.е. примерно столько же, сколько IT-сектор. Из этих 1,2 млрд. на экспортные разработки приходится 900 млн. Выводы каждый может сделать сам.
Кто-же самые яркие представители беларуских hidden hardware champions — спросит читатель. А я отвечу — “затрудняюсь всех перечислить”. Даже руководители Ассоциации инновационного приборостроения, т.е. те, кто по долгу службы должны вести некий учет компаний-разработчиков, признаются, что очень сложно составить полный список беларуских “железнячников”. Пока лучшее, что у нас есть — отраслевая карта Романа Пахолкова, которую я привел ранее.
У меня личный интерес находится в области дозиметров и приборов контроля за радиацией, поэтому я сразу же приведу в пример “беларуских инновационных изумрудов” компанию “Полимастер” — отраслевого лидера мирового уровня в приборах контроля ионизирующих излучения. Этой компании посвящена отдельная статья на habr (см. Polimaster — Охотники за нуклидом).
Очень тесно (но! параллельно) идет рядом с Полимастер компания ADANI, у которой прекрасное конструкторское бюро и научно-исследовательский отдел. Не сильно ошибусь, если скажу что многие физики из Академии наук переместились в R&D ADANI. И производят там первокласные, мирового уровня, ренгеновские досмотровые установки и профильное медицинское оборудование. Хотя про параллельность курса с Полимастер я немного приврал. Есть у ADANI вещь, проверенная десятилетиями. Это самый популярный в десятках санстанций по всему СНГ прибор для определения объемной активности радионуклидов в продуктах питания — РУГ-91 — который с 90-х годов бессменно производится именно этой компанией. И да, еще Adani известен своими ЭПР-спектрометрами.
За свою простоту, ремонтопригодность и высокую точность этот “приборчик” пользуется заслуженной популярностью (несмотря на вес в 50 кг).
Конечно же можно вспомнить и компанию Promwad — крупнейший независимый дизайн-центр электроники в Восточной Европе, который помогает своим клиентам создавать коммерчески успешные “железные” продукты. С 2004 года компания реализовала более 300 проектов, а заказчики благодаря разработкам Promwad создали 3+ млн устройств для потребителей по всему миру. Не буду упоминать всякие “дозиметр DO-RA”/автономные ODBII-логгеры для автомобилей и т.п. далекие от обывателя вещи. Скажу, что первый (и наверное единственный) беларуский глюкометр Irma разработан и собран именно компанией PromWAD, хотя везде фигурирует государственное предприятие “НИИ Радиоматериалов”, которое всего лишь выступило в качестве заказчика.
Цена в пару долларов за сам прибор, пару долларов за 30 тест-полосок. Надежный, компактный, дешевый. Любой может зайти на aliexpress и посмотреть цены на глюкометры. Посмотреть…И понять, что в Беларуси реально есть чем гордится. Достаточно этот девайс просто подержать в руках и в голове возникает мысль “я люблю вас, беларуские мастера!”
Важным белорусским “теневым чемпионом” является компания Регула — производитель спектральных микроскопов и приборов контроля подлинности документов. С очень высокой долей вероятности, если где-то в аэропорту служащие проверяют ваш паспорт — они проверяют его на продукции компании Регула (или в приборах имеются комплектующие компании). Созданные в нашей стране приборы каждые сутки определяют подлинность более 2 миллионов паспортов во всем мире, включая США и ЕС.
Кстати, на самом первом фото — глобус из офиса компании, на котором флажками помечены места, где работает оборудование Регула..
С помощью оборудования, созданного фирмой «ИЗОВАК», делается напыление для стекол iPhone и iPad; провода в самолетах Boeing и Airbus маркируются лазерами, произведенными «Солар Лазерные системы». Поставляет сложную телематику для тяжелого транспорта, судов и железнодорожного транспорта по всему миру беларуская компания “Технотон”. Руководство НАН пытается (безуспешно чаще всего) выдать за свои разработки продукцию (роботов) частной компании Rozum Robotics. Создают интерактивную (“псевдоголографическую”) рекламу по всему миру ребята из Kino-mo и т.д. и т.п. Для перечисления всех 150 (?) компаний и их безумно интересных разработок может не хватить даже возможностей встроенного редактора Medium-а. Здесь нужно писать книгу…Которая, я уверен, когда-нибудь обязательно будет написана. Пока же можно сказать одно — беларуское hardware очень серьезно смотрится на мировом уровне. И чаще всего проблема в том, что мы, беларусы, даже не догадываемся о том оно беларуское…
Наука — это превращение денег в знания. Инновации — это превращение знаний в деньги.